Версия для печати

Барак Обама носит на правой руке Jorg Gray 6500 — эти часы ему вскладчину подарили его охранники.

И теперь президент единственной в мире сверхдержавы проверяет время при помощи аксессуара за двести долларов. И если вам кажется, что это лицемерие, значит, вы так ничего и не поняли.

Потому что стоимость часов государственного чиновника — один из безошибочных признаков того, к какому миру принадлежит страна: первому или третьему. И дело тут не в реальных задекларированных доходах — они вполне могут позволять политику носить Vacheron Constantin или Maurice Lacroix. И он, вполне возможно, наденет их после того, как выйдет в политическую отставку. Но дело в другом.

Фактически, часы — наряду с запонками или обувью — один из немногих доступных мужчине аксессуаров, позволяющих конструировать собственный имидж. Причем цели могут быть разными. Роман Абрамович носит стодолларовые Polar M61 ровно затем, зачем менеджер среднего звена влазит в долги ради Longines за $3000. Потому что и тот, и другой позиционируют себя в обществе. Просто многомиллиардный Роман Абрамович пытается выглядеть в глазах британского общества компанейским и демократичным, а менеджер в глазах клиентов и коллег — дорогим и востребованным. Часы в данном случае — лишь средство самопрезентации для окружающих, метод посылания сигналов вовне.

Для олигарха часы — часть ровно того же пиара. Недорогая модель попадает в фокус таблоидов, которые не преминут написать об удивительно скромном аксессуаре удивительно нескромного человека. Равно как и окружение менеджера обязательно оценит заветные буквы поперек циферблата: и то и другое создает нужное самопозицонирование.

И логика выбора часов госчиновником должна стоять в этом же самом ряду.

А потому неправы будут те, кто скажет, что недорогие часы публичного политика — не более, чем лицемерие. Что Бараку Обаме впору носить дорогое и подобающее. Что надевать простые часы, когда твой банковский счет позволяет тебе этого не делать, — сродни притворству.

Потому что мы все, так или иначе, живем в мире социального притворства. Нас с детства приучили желать доброго здоровья чихнувшему человеку. Участливо спрашивать «как дела» при встрече и желать «доброй ночи» при позднем расставании. Хотя, давайте начистоту — нам чаще всего нет дела ни до чужого здоровья, ни до чужих дел.

Это всего лишь часть социального этикета. Того самого, который заставляет нас мигать аварийкой в знак благодарности и открывать двери женщинам и старшим. Мы приучили себя задавать дежурные вопросы о детях и женах, справляться о самочувствии и настроении. Мы даже шутим о том, что настоящий зануда — это человек, который в ответ на вопрос «как дела?» начнет и вправду рассказывать о том, как у него дела. Но при этом ритуальных вопросов мы задавать не перестаем.

Потому что это этикет. Тот самый, который конструирует социально привлекательную среду. И до сих пор словосочетание «воспитанный человек» служит для нас одним из важных маркеров в описании собеседника.

Политический этикет является всего лишь продолжением этикета социального. Часы политика решают одну-единственную задачу — самопрезентации и маркера для аудитории. Нет ничего плохого в том, что директор банка подчеркивает свою успешность дорогим аксессуаром. И нет ничего лицемерного в том, что политик носит недорогие часы, создающие соответствующий месседж для его сограждан. Это всего лишь «будьте здоровы» в ответ на чье-то случайное «апчхи». Да, порой это может казаться лицемерием. Но мы все живем в рамках лицемерных условностей.

И это не значит, что на смену ярмарке тщеславия должна прийти показная аскеза. Это, скорее, тест на внутренних драконов; отсылка к тому, кем ты пытаешься быть и кем пытаешься казаться. Если те же часы служат для политика главным подтверждением социальной успешности, то это уже вопрос о том, что он считает нормой, а что — девиацией. А, заодно, это вопрос и к нам — ведь он носит дорогое не для себя, а для целевой аудитории.

Ездить на общественном транспорте, не перекрывать дороги, отказаться от мигалок, кататься вместе со всеми на велосипеде, гулять без охраны по собственному городу — политический этикет может быть разным. Но в итоге он создает самое важное: ощущение того, что пространство жизни может быть общим. Что оно в равной степени принадлежит всем. Что твой социальный статус не влияет на готовность придержать двери в метро.

И если политик не готов понимать эту простую истину — то возникает вопрос о том, хорошо ли он воспитан. А если мы не хотим понимать мотивов тех, кто не пускает пыль в глаза дорогими брендами — то это уже характеризует нас самих.

Только и всего.

—

Павел Казарин, опубликовано на сайте Крым.Реалии